…В 1998 на воду сходит обновленный по чешскому проекту трехпалубный лайнер. Теперь он не «XXI съезд КПСС». У него большая рубка. Такая, что издалека кажется, будто идет четырехпалубный красавец. Да. Он особый. И отныне он носит имя моего дедушки ─ «Капитан Пушкарёв».
Волга. Начало. «Иркутск»
Леонид Васильевич Пушкарёв ─ изобретатель, капитан-наставник, главный судоходчик от Рыбинска до Астрахани, потомственный речник ─ мой дедушка. Это сейчас можно открыть Google и найти любую информацию, а тогда я знала только то, что он самый лучший, искренний, задорный, с добрыми глазами-огоньками, с бровями строго изогнутыми. А он ─ человечище, с сильным характером, необычайной энергией ─ помогал людям и никогда не думал о славе, просто служил Волге.
Леонид Васильевич Пушкарев родился 10 июня 1926 года в селе Нижний Услон (Татарская АССР). С малых лет от весны до глубокой осени вместе с родителями ходил в навигацию, а в 1941 году, когда ему исполнилось всего-навсего 15, началась его карьера матросом на пароходе «Иркутск».
Началась тяжело. Зимой 1941 года выпало первое испытание: освободить из ледового плена застрявший близ Кинешмы пассажирский пароход, на котором везли более тысячи эвакуированных детей. Общими силами, пробивая пешнями путь, отвоевывая каждый метр, пароход и детей волгари спасли, а сами остались выручать зажатый во льдах родной «Иркутск». Ремонтировали, берегли, несли вахту, кое-как согревались ─ одежда и обувь были не по сезону, и от холода то и дело немели руки и ноги. Вот тогда юный Леонид чудом остался жив, обморозив стопы.
Много лет спустя дедушка рассказывал, что лечился тогда корнем солодки и считал, что именно благодаря этому не разболелся той зимой. Потом долгие-долгие годы покупал его, заваривал и с удовольствием пил целебный настой.
Несмотря на тяжелые годы, Леонид Васильевич не представлял своей жизни без Волги. Он много трудился, постепенно поднимался по флотской лестнице и спустя 10 лет, в начале 50-х, стал капитаном «Иркутска», а в 1953-м ─ возглавил экипаж нового мощного теплохода «Адмирал Ушаков».
«Люблю, чтобы трудно было, новенькое люблю что-нибудь сделать»
И многие помнят, что именно он придумал метод толкания, обращая внимание на то, с каким надрывом тянут буксиры груженые баржи, и продолжая ночами напролет, в свободное от работы время, разрабатывать схемы расположения судов.
Не все верили в эффективность задумки, в кабинетах разворачивали с расчетами, но Леонид Васильевич обладал сильным характером, большим опытом, верой и интуицией. Он мог работать столько, сколько потребуется, доказывая и приводя новые и новые чертежи и цифры.
Так в 1954─1955 годах экипаж теплохода «Адмирал Ушаков» (капитан Л.В. Пушкарев) на участке Саратов ─ Камское Устье провел состав из 5 (пяти!) барж с грузом 11 тысяч тонн, а затем состав такой же грузоподъемности ─ от Куйбышева (Самара) до Горького (Нижний Новгород).
Отступать было не в его правилах.
Теперь метод толкания в действии мы легко можем увидеть на речных просторах, а тогда это была настоящая революция на внутренних водных путях, которая не только преобразила флот, но и дала многомиллионную экономию.
В 1964 году Леонид Васильевич становится капитаном-наставником по всем теплоходам типа «Волга-Дон». А в 1966 году за досрочное выполнение плана по развитию речного транспорта Пушкареву Л. В. присвоено звание Героя Социалистического труда.
«Реку чувствовать животом»
И что интересно, в 1966-м, когда ему было 40 лет, Леонид Васильевич решил закончить водный институт по специальности «судовождение на внутренних водных путях». При этом искренне считал, что наличие диплома о высшем образовании не отражает мастерство капитана и был уверен, что лучшие капитаны ─ выпускники речного училища, обладающие практикой. Но встречались люди, кто подтрунивал над ним и язвительно называли его «бурлаком», не понимая, как он мог изобрести метод толкания, не зная всей науки. И вот чтобы разговаривать с теоретиками на одном языке, он всё-таки окончил институт.
Еще он был убежден, что любовь к флоту и умение «чувствовать реку животом» передается из поколения в поколение, впитывается с молоком матери и взращивается на судах, где молодой человек проводит не одну навигацию вместе с родителями, прикипая душой к реке и флоту.
Своим примером Леонид Васильевич постоянно доказывал это: брался за то, чего другие боялись, и справлялся с теми задачами, которые были не всем под силу. Он держал штурвал и проводил судно так ювелирно, что люди ахали и с его легкой руки осваивали трассу.
Уже будучи капитаном-наставником и выезжая на аварии, он включался в работу не просто руководя процессом, а сам надевал рукавицы и помогал. И всегда оставался прежним Пушкаревым. Человечный ─ так отзываются о нем люди.
В 1973 году большой мастер своего дела назначается начальником судоходной инспекции Волжского бассейна.
«Наша профессия ─ не из легких. Чтобы с ней ужиться, надо быть крепким человеком»
С водами Волги текла и жизнь семьи Пушкаревых, принося радости и горести.
Леонид Васильевич очень любил свою Лилю. Он без нее жить не мог, она была его опорой во всем. Он озорно называл ее Лилькой. Сильная духом женщина, медсестра, мать пятерых детей Лидия Анатольевна Пушкарева ─ моя бабушка.
Ей не было и восемнадцати, когда она ушла за Леонидом Васильевичем на пароход, и вся их жизнь с того момента была неразрывно связана с рекой. Каждый год большая дружная семья уходила в навигацию и там, на пароходе, они становились одной командой, сплоченной под руководством капитана Пушкарева.
Жили на высоком берегу Волги. Дома всегда пахло пирогами: бабушка ставила тесто ведрами, а друзья, коллеги, родственники не проходили мимо и забегали на чашечку чая. За столом собиралось не меньше одиннадцати человек.
Посередине комнаты стояла швейная машинка, рядом ─ шкаф с тканями, добытыми Леонидом Васильевичем. Повсюду ленточки, пуговицы, молнии, бисер ─ Лидия Анатольевна шила одежду сама, легко и быстро: хоп и готово!..
Жили скромно: иногда из дедушкиных брюк перекраивали брюки детям. Но при этом всегда поддерживали родственников: Леонид Васильевич устраивал молодежь в институт, помогал материально и делом.
Из окна спальни был виден волжский простор, как из рубки. Рано утром Леонид Васильевич невольно контролировал судоводителей, ощущая себя всегда на посту и, если было что-то не так, тут же звонил.
Во дворе зимой заливали каток. Однажды Леонид Васильевич принес конькобежные ботинки с длинными лезвиями себе и своей Лиле. Они выходили вдвоем и кружили на льду, собирая взгляды соседей, полные удивления. У него даже была грамота за участие в соревнованиях.
Чертежи и Синтетика
Большую часть времени Л.В. Пушкарев проводил в пароходстве. Домой приходил поздно, и поговорить с ним по душам не представлялось возможным. Да и узнать, что и как было нельзя ─ все тайны оставались за дверью кабинета. К слову сказать, даже с любой просьбой лучше было обращаться через личный прием.
Бывало, что ему приходилось работать ночью. Эркер от спальни отделяли тяжелые бордовые шторы, за ними стоял стол и настольная лампа из камня. В институтские годы Леонид Васильевич много чертил. Делал всегда все вовремя и идеально, но не обходилось и без курьезных случаев.
Жила у них кошка ─ страшная, облезлая, и звали ее… Синтетикой. И любила Синтетика напакостить. Леонид Васильевич начертит тушью работу за ночь, чтобы утром сдать в институт, оставит на столе просохнуть, а кошка, пока все спят, раздерет на мелкие части. Вот тогда доставалось всем!..
…Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю: жили дедушка с бабушкой душа в душу. Правда, на их долю выпало и немало испытаний: сначала потеря первого ребенка (утонул под Волгоградом ─ Леонид Васильевич сам нырял, сам нашел, сам хоронил) затем ─ второго (заболевание), парализованная более тридцати лет мама Лидии Анатольевны и ампутация у Леонида Васильевича обеих ног.
Как они нашли в себе силы принять это, не винить друг друга и не отчаяться? Никогда не роптали на жизнь и принимали все тяготы с достоинством. Лидия Анатольевна старалась оградить главу семейства от бытовых ситуаций, а он в свою очередь брал на себя решение глобальных вопросов, которых, конечно же, было более чем достаточно.
Выйдя на пенсию, Л.В. Пушкарев организовал пароходное хозяйство… на даче. Он ежегодно красил дом в нежно-голубой цвет, предварительно зашкурив поверхности, как принято на флоте. В саду, у стола, на так называемой мачте висел колокол. Пожарный стенд и весь инвентарь был окрашен в ярко-красный цвет.
…Много, о чем можно было бы рассказать, только мала я была, многие истории знаю со слов родственников, а так, внутри, в основном ─ отрывки и тепло тех дней, где-то в сердце, до слез. Знаю точно ─ было очень по-настоящему, честно, со всей отдачей. И я всегда хотела быть похожей на него. И фамилию я не сменила по той же причине. И на флот пошла потому, что верю в силу рода.
Вместо эпилога. Два капитана
В 1998 году я работала на теплоходе «Капитан Пушкарев». Несмотря на то, что дедушки уже не было, я все равно чувствовала его поддержку. И, как оказалось, не зря.
Совсем недавно из письма-обращения Николая Николаевича Баженова я узнала об одной судьбоносной истории. Речь идет о том, как однажды Леонид Васильевич помог ему стать капитаном.
Н.Н. Баженов вспоминает, что «когда пришло время дипломироваться на второго штурмана, комиссия Горьковского участка судоходной инспекции» выдала протокол, «подтверждающий, что диплом будет ограничен 3-й группой судов» по причине отсутствия высшего судоводительского образования.
В этот момент судьба сводит его с Пушкаревым. «Он с интересом посмотрел на меня, улыбнулся, предложил сесть и начал расспрашивать, как я пришел на Волгу, где работал», ─ вспоминает Николай Николаевич. После долгого разговора Леонид Васильевич под свою ответственность напишет на протоколе: «Прошу, в порядке исключения, выдать диплом второго штурмана четвертой группы судов!»
И что удивительно, в дальнейшем Н.Н. Баженов становится капитаном именно теплохода «XXI съезд КПСС» (который впоследствии станет «Капитаном Пушкаревым») и именно здесь их с дедушкой пути еще не раз пересекутся по работе. Так и получается ─ капитан Пушкарев однажды помог капитану «XXI съезд КПСС» стать капитаном.
В своем письме Николай Николаевич описывает истории из жизни с особым теплом и благодарностью, в которых настолько подлинно передает интонацию и слова, что местами слышится голос моего дедушки:
Каких только жизненных историй не видели теплоходы?
Если бы их стены могли говорить…
Спасибо за особое состояние вернуться туда, где уже никогда не буду…
Анастасия ПУШКАРЁВА. Фото их архива семьи Пушкарёвых.