Интерес к освоению северных территорий в России возрос в конце XIX – начале ХХ века. Предпринимаются попытки достичь если не полюса, то наиболее северной точки Арктики, что необходимо для освоения арктических морей. Выдающуюся роль в изучении полярных морей, налаживании судоходства по Северному морскому пути, формированию арктических экспедиций сыграл Архангельск. От причалов его порта отправилось свыше двухсот полярных исследовательских судов. Сюда для снаряжения заходили многие иностранные суда, направлявшиеся в Арктику.
Усилиями архангельских губернаторов за счёт государственных и частных инвестиций построены современные портовые сооружения, железная дорога, лесозаводы. По всему побережью Белого и Баренцева морей основывались промышленные посёлки-становища, организовывалось морское сообщение между ними и губернским центром. В 1908 году в губернском центре было организовано общество по изучению Русского Севера (АОИРС).
В Архангельском краеведческом музее работает выставка, посвящённая попыткам отважных исследователей раскрыть тайны необъятных полярных просторов, оказаться на самом пике Северного полюса. Там, куда до тебя ещё не ступала нога человека. Выставка «Тайны затерянных экспедиций» рассказывает о трёх экспедициях, вышедших исследовать арктические просторы в один и тот же 1912 год. К сожалению, все эти экспедиции завершились безрезультатно. Первые, обрывочные следы об их пребывании в Арктике были найдены лишь советскими полярниками в 1930-е годы.
Революционная юность
Первая из пропавших экспедиций отправилась на Север 26 июня (09 июля) 1912 года. Руководил экспедицией Владимир Александрович Русанов. Родился будущий полярник 15 ноября 1875 года в городе Орле, в купеческой семье. Первоначально, ни о какой Арктике, он конечно же не думал. Место рождения в одном из южных населенных пунктов губернии не предполагало его связь с высокими широтами.
В 19 лет, во время учения в орловской семинарии, парень задумался о мировой революции. Мятущаяся натура привела семинариста Русанова в подпольный кружок, ставший вскоре орловским отделением социал-демократического «Рабочего союза». Юноша становится одним из наиболее активных подпольщиков и остается им и после окончания семинарии. Вскоре Владимир определяется вольным слушателем естественного факультета Киевского университета.
Однако долго учиться ему не пришлось. Осенью 1897 года за революционную деятельность Русанова посадили в тюрьму. В заключении, благодаря разрешению «царских сатрапов», юноша стал активно читать. Одной из прочитанных им книг стало творение норвежского полярного исследователя Фритьофа Нансена «Среди льдов и во мраке полярной ночи». Возможно, именно после ее прочтения у Русанова и возникла впервые мысль отправиться когда-нибудь в полярное путешествие.
Ссылка и первое научное путешествие
Освободившись из тюремного заключения, Владимир недолго пробыл на свободе. В мае 1901 года он вновь попадает под стражу и отправляется в ссылку в Усть-Сысольск (ныне Сыктывкар).
Поехал он туда, кстати, не один, а с молодой женой Марией Булатовой, девушкой незаурядных способностей и редких душевных качеств. Несмотря на недовольство родителей, молодая супруга, как жена декабриста, следует за ним в суровый печорский край.
В Усть-Сысольске Русанов поступает на работу в земскую управу, где становится статистиком. Работа эта, кроме получения средств к существованию, давала возможность исследования огромного и почти неизученного края. Эти исследования впоследствии стали основой для написания им нескольких научных работ.
Русанов вспоминал спустя время, как же тяжело проходили его исследования. К примеру, летом 1902 года ему «пришлось пробираться в течение двух недель то в лодке по неведомым речкам, то пешком с компасом в руках через огромные барганиольские болота, тянущиеся между западными истоками Ижмы и Синдерским озером, имея при себе только молодого зырянина-рабочего, со скудным запасом пищи, пополняемым охотой и рыболовством… не останавливаясь ни перед неизбежными затруднениями, ни перед неизвестностью».
Благодаря собранным в этих поездках материалам Русанов подготовил несколько докладов о географии рек Вычегды и Ижмы, экономико-статистическое обследование Усть-Сысольского уезда, доклад «Об изыскании нового водного пути между Волжско-Камским и Печорским бассейнами» и очерк хозяйственной деятельности коми-зырян. Этнографическая и социологическая работа Русанова «Зыряне» осталась в рукописи и была напечатана лишь в 1945 году.
Сорбонна и знакомство с Новой Землёй
После окончания срока ссылки Русанов не мог поступить в российский университет, поэтому осенью 1903 года они с женой отправились во Францию, где стали студентами Парижского университета, знаменитой Сорбонны. Владимир начал изучать геологию, а Мария ─ медицину. 20 марта 1905 года в семье родился еще один сын. Спустя несколько дней после его рождения Мария умерла от заражения крови. О внуке стала заботиться мать Русанова, приехавшая во Францию.
Владимир продолжил учебу в университете, принимал участие в летних учебных экспедициях в горы южной Франции и Италии, наблюдал извержение Везувия. Завершив курс обучения, он решил в качестве темы диссертации выбрать геологию российской Арктики.
Для сбора материалов в 1907 году Русанов отправился в свою первую полярную экспедицию, на острова архипелага Новая Земля. Проведя там летний сезон, вернулся в Парижский университет. Приобретенный опыт и знание Новой Земли позволили ему вскоре снова отправиться туда. На этот раз в составе французской экспедиции Шарля Бенара на судне «Жак Картье». Русанов стал геологом этой экспедиции, ему было положено жалование 3000 франков в год. В ходе экспедиции он впервые пересек на собачьих упряжках остров Северный. По окончании экспедиции в «Отчетах, изданных еженедельными собраниями Парижской Академии наук» был опубликован труд Русанова «О силуре Новой Земли», также ученым был написан геологический раздел в книге Бенара о результатах путешествия.
На следующий год Русанова, ставшего признанным специалистом по Новой Земле, пригласили в новую экспедицию уже российские власти. Он совершил плавание к этому архипелагу на пароходе «Королева Ольга Константиновна», высадился там и произвел ряд походов во внутренние области. В ходе этой экспедиции были обнаружены месторождения ряда полезных ископаемых. В 1909, 1910 и 1911 годах Русанов снова совершает экспедиции к Новой Земле, а зимой возвращается в Париж, где обрабатывает полученные результаты и пишет научные статьи.
Последнее путешествие
26 июня (09 июля) 1912 года Владимир Александрович в качестве руководителя отправился в свою последнюю арктическую экспедицию. Первоначально она снаряжалась на Шпицберген. Несмотря на то, что готовилась она Министерством внутренних дел, экспедиция объявлялась частной. Делалось это для того, чтобы обойти особую межгосударственную конвенцию, запрещавшую деятельность любого государства на этой территории.
Главной задачей экспедиции стала необходимость занятия угольных месторождений архипелага и разведки промышленной деятельности иностранных государств. Присутствие авторитетного учёного, не знавшего прежде неудач, сулило намечающейся экспедиции значительный успех.
На организацию экспедиции правительство ассигновало 54 тысячи рублей (сумму в те годы немалую). Из них 20 тысяч ушло на приобретение в Норвегии зверобойного судна «Геркулес». Несмотря на громкое название, эта небольшая моторно-парусная шхуна имела водоизмещение всего 63 тонны. Запасы провизии брались в расчёте на полтора года.
В качестве капитана «Геркулеса» Русанов пригласил 25-летнего Александра Степановича Кучина. Его в Архангельске называли «второй Ломоносов». В состав экспедиции на Шпицберген вошёл также горный инженер Рудольф Лазаревич Самойлович — в недалёком будущем известный учёный и полярный исследователь.
В свою последнюю экспедицию команда под руководством Русанова отправилась из населённого пункта Александровск-на-Мурмане (совр. г. Полярный Мурманской области). Среди 14 участников экспедиции, вместе с Владимиром Алексадровичем, в неизведанные полярные просторы отправилась его невеста, француженка Жюльетта Жан. В экспедиции она исполняла должность врача.
Уже через неделю шхуна подошла к Шпицбергену, официально главной цели путешествия. «Геркулес» вошел в залив Белзунд, находящийся на западной стороне острова. Отсюда Русанов вместе с двумя матросами пешком прошел до восточного берега Западного Шпицбергена и обратно. Этот переход, совершенный в условиях горной местности, покрытой ледником, едва не закончился гибелью Русанова: на обратном пути ученый провалился в ледниковую трещину и только каким-то чудом задержался на небольшом выступе на краю глубокой пропасти.
Обследовав все западное побережье архипелага, Русанов открыл богатые месторождения угля. К началу августа экспедиция закончила выполнение официальной программы: двадцать восемь заявочных знаков, поставленных Владимиром Александровичем, закрепляли за Россией право на разработку угля на Шпицбергене. Помимо этого, собраны палеонтологические, зоологические и ботанические коллекции, а во время плавания на Шпицберген и в его прибрежных водах проведены океанографические исследования. Отправив с попутным норвежским пароходом трех человек со Шпицбергена в Россию (а именно: геолога Самойловича, зоолога Сватоша и заболевшего боцмана) с результатами проведённых на архипелаге исследований, В.А. Русанов вместе с «Геркулесом» пошел на Новую Землю.
18 августа 1912 года русановская шхуна добралась до Маточкина Шара ─ пролива, отделяющего северный остров Новой Земли от южного и соединяющий Баренцево море с Карским. Там Владимир Александрович оставил своё последнее сообщение: «Иду к северо-западной оконечности Новой Земли, оттуда на восток. Если погибнет судно, направлюсь к ближайшим по пути островам: Уединения, Новосибирским, Врангеля. Запасов на год. Все здоровы. Русанов».
Как вспоминал Самойлович, он плохо понимал дальнейшие намерения Русанова. Ему показалось, что тот собирается идти к Новой Земле, а далее действовать по обстоятельствам. Из письма матроса Василия Черемхина и воспоминаний отца Кучина становится очевидным, что Русанов еще до начала экспедиции после обследования Шпицбергена намеревался идти на восток, в Карское море. Именно поэтому на судно было загружено максимальное количество продовольствия и топлива.
К 1914 году экспедиция Владимира Русанова вошла в ряд пропавших. Первые следы о ней полярники нашли лишь в 1934 году. Это произошло 9 сентября. У западного побережья Таймыра на одном из островков в шхерах Минина топограф М. И. Цыганюк обнаружил обрывки одежды и рюкзака, патроны разных калибров, фотоаппарат «Кодак», именные часы Попова и документы матросов Попова и Чухчина из экспедиции Русанова.
В 1935 году на острове Попова—Чухчина были сделаны новые находки: маникюрные ножницы, гребенка, перочинный нож, железные ложки, патроны, медные монеты, буссоль, обрывок рукописи «В.А. Русанов. К вопросу о северном пути через Сибирское море». Многие предметы были найдены в двух экземплярах, например, две кружки, две ложки… В совокупности с документами двух матросов это наводило на мысль, что здесь погибли два члена команды «Геркулеса», возможно, отправленные Русановым на материк с донесением о зимовке или с просьбой о помощи. Однако, когда исследовали патроны, выяснилось: они были 10 различных типов, что предполагало наличие как минимум шести видов оружия. Стало ясно — на острове побывали не только двое матросов, но и, возможно, вся команда «Геркулеса».
К сожалению, в 2000 году на полуострове Таймыр, у подножья горы Минина, сотрудниками Орловской телерадиокомпании, после проведения всех дактилоскопических работ, были обнаружены останки лишь одного члена команды ─ капитана «Геркулеса» Александра Кучина. Поиск следов других членов русановской команды ещё ждёт своих исследователей. Эти люди, безусловно, достойны того, чтобы память о них не была забыта.
Константин ТАРАКАНОВ. Фото автора и из фондов Архангельского краеведческого музея.