Михаил Васильевич Ломоносов около 20 лет посвятил изучению полярных стран и истории арктического мореплавания. Своей работой он показал огромные возможности Севера, настойчиво призвав исследовать его просторы и недра, осваивать моря.
И вот по его инициативе в первой половине 60-х годов XVIII века русское правительство всё-таки организует экспедицию для поиска Северо-Восточного морского пути. Именно о нем пишет М.В. Ломоносов в своем «Кратком описании разных путешествий по северным морям и показании возможного проходу в Восточную Индию»: «Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном».
А дело было так. 1 октября 1763 года Михаил Васильевич направил свой труд на рассмотрение президента Адмиралтейств-коллегии. Оттуда практически сразу «Краткое описание…» поступило на рассмотрение в «Морскую, Российских флотов» комиссию. Изучив монументальный труд, комиссия вызвала в Санкт-Петербург группу моряков, служивших на Балтийском флоте и ранее бывавших на Шпицбергене и Новой Земле, а также крестьян-поморов, олончанина (современный уроженец Карелии – ред.) и ненцев, ранее ходивших на дальние острова на промысел.
В марте 1764 года они все были опрошены в Адмиралтейств-коллегии. В присутствии Ломоносова поморы рассказали о широко развитом русском промысле на Шпицбергене и Новой Земле, поделились богатым морским опытом, а также дали много интересных сведений о далёких морских походах. Рассмотрев проект Ломоносова, а также сообщения поморов, комиссия, как подметили историки, «не высказала своего суждения», передав ломоносовский проект на рассмотрение Адмиралтейств-коллегии.
Проект превращается в план
25 мая 1764 года Екатерина II подписала указ об организации экспедиции по проекту Ломоносова. Документ носил секретный характер. Экспедиции придавалось, судя по содержанию, большое государственное значение. В указе, например, говорилось: «Не упуская времени, положить сему предприятию начало нынешним летом…под именем возобновления китовых и других звериных и рыбных промыслов на Шпицбергене».
На проведение экспедиции выделялось двадцать тысяч рублей. Главным командиром экспедиции и основного судна Адмиралтейств-коллегия назначила капитана I ранга Василия Яковлевича Чичагова, его помощниками и командирами других судов ─ капитана II ранга Никифора Панова и капитан-лейтенанта Василия Бабаева. Центром организации и снабжения экспедиции был определён Архангельск. Особую роль в этом предприятии играла Архангельская контора над портом, возглавляемая известным на тот момент полярным исследователем, участником первой Камчатской экспедиции (1725─1730 гг.) Петром Чаплиным.
Согласно первоначальному проекту Ломоносова, маршрут экспедиции проходил от мыса Желания на Новой Земле к Берингову проливу. Но под влиянием Адмиралтейств-коллегии он был изменен на шпицбергенский вариант, по которому, экспедиции предписывалось выйти из Архангельска, следовать к западному побережью Шпицбергена и далее, через Арктический бассейн, в общем направлении к Беринговому проливу.
В бухте на Шпицбергене команде Чичагова предстояло организовать вспомогательную базу. С этой целью летом 1764 года туда отправились шесть кораблей под командой лейтенанта М. Немчинова, в их числе корабль «Слон» и пять поморских промысловых судов.
В середине сентября 1764 года флотилия со Шпицбергена вернулась в Архангельск. Плавание Немчинова было глубокой разведкой перед большим морским походом. После этого путешествия в бухте Клокбай, на Шпицбергене, были построены пять изб, амбар и баня. Здесь остались зимовать 16 человек. Руководить полярной братией определили лейтенанта М. Рындина. Зимовщикам оставили достаточный запас продовольствия и снаряжения.
Водка сосновая и хрен
Тем временем в Архангельске продолжилась интенсивная работа по подготовке экспедиции, не смотря на то, что указом Екатерины Второй от 25 мая 1764 года выход судов Чичагова был перенесён на следующее лето.
В течение годового срока на верфях Архангельска строились три судна, пригодные для плавания в суровых арктических условиях. Архангельские корабелы со всей серьезности взялись за постройку судов для северных краев, завершив свою деятельность раньше положенного срока. Корабли были спущены на воду уже в августе 1764 года. Названия свои они получили по имени командиров: «Чичагов», «Панов» и «Бабаев».
6 июля 1764 года Адмиралтейств-коллегия подвела итоги подготовки экспедиции. В заседании участвовали командиры кораблей и М.В. Ломоносов, который здесь и познакомился с В.Я. Чичаговым. Учёный особое внимание уделил вопросам обеспечения экспедиции разнообразным провиантом и противоцинготными средствами. Во многом благодаря стремлениям Михаила Васильевича «сверх регламента» на экспедиционные суда были доставлены водка сосновая, мёд-сырец, толчёный хрен, горчица, хмель, лук с чесноком, морошка и прочее. Также в достаточном количестве поступила теплая одежда и другие необходимые предметы обихода.
Организаторы экспедиции серьезно отнеслись и к обеспечению ее необходимыми приборами и инструментами для проведения научных исследований. В результате, по наблюдению известного полярного исследователя ХХ века, контр-адмирала Николая Николаевича Зубова, «благодаря стараниям Ломоносова, экспедиция Чичагова, в научном отношении, была обеспечена так, как ни одна, из бывших прежде, русских и иностранных экспедиций».
Личный состав экспедиции составил 178 человек. В их число, кстати, попало и 29 поморов, уроженцев Архангельского Севера. К концу лета 1764 года грандиозная по масштабам того времени экспедиция покинула Архангельск. Сразу в полярные дебри экспедиция не пошла, остановившись на зимовку в поморском городе Кола.
Первая полярная экспедиция
Зимовка практически на краю обитаемой земли, в общем, прошла благополучно. 20 мая 1765 года первая высокоширотная экспедиция началась. К сожалению, произошло это спустя полтора месяца после смерти её главного вдохновителя Михаила Ломоносова.
До своей продовольственной базы в бухте Клокбай экспедиция смогла добраться лишь 27 июня. Сделать это раньше помешали льды, надолго остановившие путешественников возле острова Медвежий.
После пополнения на Шпицбергене продовольственных запасов экспедиция продолжила путь на север. 3 августа, достигнув предельной широты в 80º26’, корабли направились в путь вдоль сплочённого льда. Моряки долго, и к сожалению, тщетно искали из так называемых «тяжёлых» льдов проход на нужное направление. 10 августа 1765 года было принято непростое решение возвращаться в Архангельск, не заходя на базу Клокбай.
Корабли экспедиции Чичагова вернулись в губернский центр 31 августа 1765 года. Адмиралтейств-коллегия, выразив недовольство результатами похода, приказало повторить экспедицию в следующем году.
Следующего года ждать не стали. Экспедиция отправилась в направлении Колы уже в конце октября того же 1765 года. В самый северный населённый пункт Кольского полуострова путешественники прибыли 19 ноября. Началась вторая зимовка экспедиции.
Вторая попытка
Второе плавание из Колы стартовало 30 мая 1766 года. Как и год назад, условия похода оказались крайне тяжёлыми, но все же суда 29 июля достигли 80º30’северной широты. Дул холодный ветер. Такелаж обледенел. Чичагов решил возвращаться «за непреодолимым к намеренному пути ото льдов препятствием». В течение 10 дней суда медленно продвигались на юг. Одиннадцатого августа, на подходе к Клокбаю, они встретились с судном Немчинова, доставившим смену полярникам Рындина. Очередная зимовка отважных полярников проходила особенно трудно. Даже несмотря на помощь, оказанную путешественникам поморами во главе с Василием Бурковым, зимовавшими в 30 километров от базы Клокбай, восемь человек из группы спутников Чичагова умерло от цинги.
За время зимовки полярники основательно подремонтировали базу Клокбай. Закончив эту работу, направились в сторону Архангельска. Смене зимовщиков на базе они оставили целых 30 кубометров дров. 21 сентября флотилия Чичагова бросила якорь на рейде поморской столицы.
Через пять дней после возвращения Василий Яковлевич, как начальник экспедиции, направил Адмиралтейств – коллегии рапорт об итогах второго плавания, а 3 октября 1766 года вышел указ Екатерины Второй о прекращении деятельности экспедиции. Адмиралтейств-коллегия положительно оценила её труды и вынесла решение о награждении участников полярных плаваний. Экспедиция, организованная по проекту М.В. Ломоносова, к сожалению, закончилась, так и не найдя прохода к Берингову проливу.
С высоты столетий и более совершенных научных данных можно сказать, что задача, поставленная перед Чичаговым, была абсолютно невыполнимой. Много позднее, даже мощным ледоколам, долго не удавалось проникнуть в высокие широты Арктики в этом районе.
На этом фоне особый вес приобретает оценка походов В.Я. Чичагова, данная советским полярным исследователем, контр-адмиралом Н. Н. Зубовым: «С морской точки зрения, обе экспедиции Чичагова были проведены безукоризненно. Три парусных корабля среди льдов всё время держались вместе, не теряя один другого из виду».
В 50-е годы прошлого века итоги экспедиции Чичагова специально изучались старейшим Арктическим и антарктическим научно-исследовательским институтом, располагавшимся на тот момент в Ленинграде. В этом солидном учреждении была определена значимость экспедиции в свете последовательного изучения Арктики. До Чичагова в высокие широты Арктики ходили лишь немногие китобои, которые не преследовали задач по изучению северных вод. Ломоносов впервые в мировой науке выдвинул, а Чичагов осуществил основанную на научном предвидении попытку проникнуть в центральную часть Северного Ледовитого океана. Михаил Ломоносов поставил перед наукой важнейшую задачу всестороннего изучения полярных морей. Его труды об Арктике, по замечанию профессора М. Белова, «определили время почти на два столетия».
─ Экспедиция Чичагова, ─ утверждает профессор, ─ собрала большой материал о природе Гренландского моря….произвела метеорологические наблюдения, впервые доставила ценные сведения о погоде высоких широт… Наблюдения над льдами и туманами, измерения глубин, исследования морских грунтов показывают, что участники экспедиции с честью справились с возложенными на них задачами…Во время снаряжения экспедиции, был собран богатый исторический материал о Шпицбергене, или, как говорят поморы, «Груманте» и русских «грумандланах». Опросы поморов, в связи с проектом М.В. Ломоносова, раскрыли яркую страницу в исследовании русского народного мореплавания. Заслуги участников первой русской высокоширотной экспедиции тем более значительны, что они облегчили изучение этих районов для последующих поколений исследователей».
Константин ТАРАКАНОВ. Фото из свободных источников.
М.В. Ломоносов.
Адмирал В.Я. Чичагов.